Год назад сирийские повстанцы-исламисты стремительно свергли режим президента Башара Асада, правившего страной почти четверть века. Десятилетиям жестокой диктатуры, а также гражданской войне, начавшейся в 2011 году, был положен конец. Однако новому сирийскому руководству во главе с Ахмедом аш-Шараа предстоит сделать еще очень многое – большинство тяжелейших проблем, издавна терзавших Сирию, никуда пока не исчезли. Как окончательно не исчезло в Сирии и российское присутствие, передает Радио Свобода.
Центры Дамаска и других сирийских городов вечером 8 декабря были озарены салютами и фейерверками, повсюду гремела музыка – сотни тысяч людей вышли на улицы отмечать первую годовщину свержения Асада.
Однако эти празднества, длящиеся до сих пор, проходят на фоне отчаянной борьбы нового правительства с постоянными вспышками межконфессионального и межэтнического насилия и с тяжелейшими социально-экономическими трудностями, которые препятствуют восстановлению Сирии. Почти 14-летняя гражданская война, в которой участвовали на разных этапах многие внешние игроки и ведущие мировые державы, унесла, по некоторым оценкам, не меньше полумиллиона жизней. Миллионы сирийских беженцев оказались разбросаны почти по всему миру, а многие сирийские города превратились в руины.
Сегодняшние лидеры Сирии явно все еще пытаются понять, как им теперь вообще фактически с нуля создавать все государственные институты, чтобы обеспечить нормальную жизнь для примерно 25 миллионов оставшихся на родине (и в живых) сирийцев. И при этом преодолеть давние социальные, политические и религиозные разногласия.
Год назад режим Башара Асада пал молниеносно и почти для всех неожиданно. Стремительное наступление с северо-запада Сирии на юг сил коалиции повстанцев, начавшееся 27 ноября 2024 года, уже в ночь на 8 декабря завершилось их полной победой. Дамаск был захвачен, старые правительство, армия и спецслужбы просто исчезли, сам Асад сбежал в Москву (которая по-прежнему отказывается выдавать его обратно). А по репутации России и Ирана, главных союзников бывшего сирийского диктатора на протяжении многих лет, вроде бы был нанесен крепкий удар – Кремль и тегеранские аятоллы не смогли и не стали делать ничего, чтобы спасти своего сирийского вассала.
К власти в Сирии в декабре прошлого года пришли джихадисты из группировки "Хайят Тахрир аш-Шам" (ХТШ) – которые, впрочем, тут же начали демонстрировать, что с радикальным исламизмом они покончили, по крайней мере внешне. Их лидер Ахмед аш-Шараа, объявленный временным президентом страны на переходный период, сменил полевую униформу и национальный арабский головной платок-куфию на респектабельный западный деловой костюм и начал ездить по миру с визитами – с целью налаживания новых отношений и в поиске финансовых спонсоров.
Он побывал очень много где, от Саудовской Аравии и Турции до Франции и США (которые в 2013 году внесли его в список "особо разыскиваемых опасных террористов" и объявили о вознаграждении в 10 миллионов долларов за любую информацию, ведущую к его поимке). За прошедший год, особенно после двукратного дружеского общения аш-Шараа с Дональдом Трампом, многие санкции с временного сирийского президента были сняты, как на уровне ООН и других главных международных организаций, так и на уровне отдельных государств. 24 сентября Ахмед аш-Шараа произнес речь с трибуны Организации Объединенных Наций – это был первый за 58 лет случай выступления там главы сирийского государства.
Кроме того, как ни удивительно, с учетом новейшей истории Сирии и жизненного пути самого аш-Шараа, в прошлом октябре он с визитом побывал и в Москве, где встречался с Владимиром Путиным. Их переговоры продолжались два с половиной часа, с участием, что показательно, министра обороны РФ Андрея Белоусова и главы ГУ Генштаба РФ (военной разведки) Игоря Костюкова. Однако о чем Путин говорил с аш-Шараа, так и не стало официально известно.
Впрочем, по просочившейся впоследствии из Дамаска информации, Путин ясно дал понять аш-Шараа, что хочет сохранить российские авиабазы в Сирии, одну в Хмеймиме и вторую, поменьше, в северо-восточном городе Камышлы, а также продолжить использовать порт Тартус на побережье Средиземного моря как военно-морскую базу для ВМФ России. Вместе эти три объекта остаются жизненно важными для Кремля – как единственно доступные на данный момент логистические и пересадочные пункты в восточном Средиземноморье для российских самолетов и кораблей, связывающих Россию с Африкой (где влияние и присутствие России ощущается все сильнее).
На первый взгляд спустя год после падения Башара Асада какого-либо влияния России в Сирии практически не заметно. Подавляющая часть российских войск покинула страну, а российские базы и разные коммерческо-инвестиционные проекты, созданные Кремлем здесь с 2015 года, когда Путин решил вмешаться в сирийскую войну, выглядят заброшенными.
Если раньше Минобороны РФ фактически принадлежал весь порт Тартуса, то теперь она может использовать здесь с разрешения сирийцев лишь один причал. Российская подводная лодка, ранее швартовавшаяся в Тартусе, теперь находится попеременно то в Алжире, то в портах восточной Ливии, которые контролируют силы самозваного фельдмаршала Халифы Хафтара, еще одного союзника Владимира Путина. А надводные корабли ВМФ России из Тартуса переместились, судя по последним данным, к берегам Египта (но не в его территориальные воды).
Бойцы Службы внутренней безопасности нового правительства Сирии, охраняющие контрольно-пропускные пункты возле Хмеймима и Тартуса, теперь требуют от немногих остающихся здесь российских военных заранее уведомлять их о любых передвижениях – и потом россияне имеют право выходить за пределы своих частей только под их конвоем.
Однако в целом Ахмед аш-Шара все же позволил Москве сохранить в Сирии некоторое присутствие – хотя и мог заставить ее уйти полностью. Очевидно, у нового сирийского лидера в этом вопросе прагматизм возобладал над идеологическими убеждениями и памятью о войне. Поскольку весь этот год аш-Шараа пытается просто сохранить власть и обеспечить ее выживание на фоне массы других опасностей – от продолжающегося противостояния с Израилем до периодических вспышек разнообразного насилия по всей Сирии – он решил не наживать себе окончательно еще одного нехорошего врага.
К тому же именно Россия как была, так и остается главным поставщиком в Сирию столь необходимых ей нефти и зерна, причем с огромными скидками. "Россия – постоянный член Совета Безопасности ООН. Вооружения у Сирии – полностью российские. И есть много соглашений о поставках продовольствия и энергоносителей, на которые Сирия рассчитывает уже много лет", – подчеркивал аш-Шараа на переговорах в Москве, добавляя: "Постараемся перезапустить наши отношения".
"Новая" Сирия, находящаяся под прессингом со стороны соседей, сталкивается с многочисленными проблемами в сфере безопасности, которые побуждают аш-Шараа постоянно искать компромиссы во внешней политике – по крайне мере, пока. За последний год приоритеты временного сирийского лидера стали очевидны – это консолидация власти, снятие с Дамаска оставшихся международных санкций, восстановление почти уничтоженной экономики, борьба с по-прежнему остающейся на критической отметке повальной нищетой большей части населения, а также обеспечение безопасности сирийских границ и предотвращение любого внешнего вмешательства во внутренние процессы.
И поэтому Сирии под руководством аш-Шараа все еще требуется поддержка Москвы в Совете Безопасности ООН по многим важным вопросам. Когда 6 ноября Совбез ООН снял с временного президента Сирии санкции, когда-то наложенные на него за прежние связи с террористическими группировками ИГИЛ и "Аль-Каида", при голосовании 14 членов из 15, включая Россию, проголосовали "за", и лишь Китай воздержался.
Другой проблемой нынешнего Дамаска, которую вряд ли ему удастся решить без Кремля, остается обеспечение соблюдения "Соглашения о разделении сил между Израилем и Сирией" 1974 года, создавшего буферную зону вдоль спорных Голанских высот – и которое Израиль нарушил сразу после падения режима Асада, мгновенно оккупировав приграничные сирийские земли. Эта операция израильских вооруженных сил стала первым за 50 лет случаем, когда военнослужащие ЦАХАЛ пересекли сирийскую границу после окончания войны Судного дня.
После свержения Асада Израиль неоднократно бомбил сирийские военные объекты, опасаясь, что вооружения старого режима могут попасть в руки враждебно настроенных к нему сил. Также Израиль с большим прежним подозрением относится к самому аш-Шараа и его окружению, состоящему во многом из бывших и нынешних радикальных исламистов. Это явно проявилось в прошлом июле, когда израильские ВВС нанесли несколько авиаударов по центру Дамаска, в том числе по зданию Министерства обороны нового правительства.
Во времена правления Башара Асада в патрулировании южной границы Сирии вдоль Голанских высот участвовали и российские войска – и сейчас некоторые аналитики не исключают возможности возвращения России к этой роли, для ослабления напряженности между Израилем и новым сирийским правительством.
Есть и еще один важный фактор, а на самом деле человек, который может влиять на отношения Ахмеда аш-Шараа с Москвой – его старший брат Махер аш-Шараа, назначенный с апреля 2025 года главой его администрации, бывший врач, говорящий по-русски, учившийся в России и женатый на россиянке по имени Татьяна Закирова.
Судя по данным, имеющимся в открытом доступе, Махер аш-Шараа родился в Дамаске 1973 году. В 2000 году он окончил Воронежскую государственную медицинскую академию по специальности "лечебное дело", а 2004 году - по специальности "акушерство и гинекология". С 2004 по 2012 год Махер работал в министерстве здравоохранения Сирии на должности заведующего отделением акушерства и гинекологии. В 2012 году, после начала гражданской войны, он был арестован спецслужбами Асада, но позже сумел бежать – и почему-то в Россию. С 2018 по 2022 либо 2024 годы (данные противоречивы) Махер аш-Шараа вновь оказался в Воронеже – где работал заведующим женской консультацией в поликлинике № 1 РЖД.
Сейчас считается, что именно Махер ащ-Шараа отвечает за "российское направление" в правительственном аппарате своего младшего брата.
